Хирург должен быть «поливалентным». Должен...

news2709 1Все мы видим, что на протяже­нии последних лет очень многое делается для укрепления обо­роноспособности России. Но в одном из важнейших аспектов, я считаю, мы сильно отстаём от того уровня, который нам был присущ, который нарабатывался в годы Великой Отечественной войны. Я говорю о готовности нашей «гражданской» хирургии к эффективной работе в ус­ловиях масштабного военного конфликта.

Многие скажут: характер совре­менных военных столкновений из­менился, сейчас только локальные конфликты случаются; массовая востребованность всесторонне подготовленных хирургов не пред­видится. Категорически не могу с этим согласиться! Именно для того, чтобы шансы возникновения большого конфликта были сведены к минимуму (а лучше, естественно, к нулю), нашей стране абсолютно необходимы: ядерная триада и... много хирургов с разносторонней подготовкой.

Именно с этой целью мы в Баш­кирском государственном меди­цинском университете решили про­водить специализацию молодых врачей в области многопрофиль­ной хирургии, тесно связанной со спецификой военно-полевой медицины. Уверен: необходимо минимизировать разрыв в уни­версальности, «поливалентности» базовой подготовки военных и гражданских хирургов, поскольку гражданские врачи в этом вопросе многие важнейшие вещи упустили.

Есть масса конкретных приме­ров, как в ходе Великой Отече­ственной войны тяжелораненых буквально собирали по частям и многие из них смогли ещё Родине послужить. Значит, в полевых мед­санбатах работали толковые хирур­ги, которые умели из этих солдат, получивших большую порцию свин­ца, «лепить» будущих полноценных членов общества. Потому что без немедленной квалифицированной хирургической помощи их в тыл довезти было бы невозможно. Во время Отечественной войны 73% раненых были возвращены армии и это очень высокий показатель уровня готовности оперировавших врачей.

Во фронтовых условиях быстро и неизбежно наступает момент, когда остаются врач со скальпелем и человек, жизнь которого зави­сит только от того, что этот врач умеет, от его профессионального кругозора и практических навы­ков. Так вот, этот кругозор, этот набор практических навыков за последние 15-20 лет у подавляю­щего большинства «гражданских» хирургов сведён к минимуму, до абсурда. Между тем, в обстановке, когда доставляют всех подряд, с ранениями от макушки до ступни, хирургу надо быть готовым ко все­му. Однако, такой разносторонней подготовки мы сейчас не даём ни студенту на факультете, ни врачу в операционной.

Когда-то мне, ещё молодому врачу, трижды всерьёз повезло. Впервые, когда свежеиспечённо­му кандидату наук после защиты отец посоветовал. отправиться поработать в деревню. В одном из райцентров как-то сразу больница лишилась трёх хирургов. Более полугода я в одиночку отдувался за троих, только полостных опе­раций сделал около 150. Зато как хирург стал ощущать себя намного увереннее.

Второй раз повезло мне с учите­лем в уфимской клинике. Я пред­ставитель школы профессора Н.Гатауллина, который сам был аспирантом выдающегося воен­но-полевого хирурга, академика А.Вишневского. Наиль Гайнатович стал основателем и сердечно­сосудистой, и грудной хирургии в Башкирии. Он оперировал на самых разных органах и всегда с большим знанием дела.

В третий раз мне посчастливи­лось на протяжении 2,5 лет прохо­дить многоэтапную специализацию у академика В.Савельева. А Виктор Сергеевич сегодня оперировал желудок, завтра - толстую кишку, послезавтра - сердце. Извест­нейшие в России хирурги - член-корреспондент РАН Е.Яблоков, академики РАН В.Кубышкин, И.Затевахин, А.Кириенко, профес­сор М.Филимонов - возглавляли в его клинике ту или иную специ­ализацию, но могли выполнить и любую другую операцию. Они все были «поливалентными», а значит, в случае необходимости смогли бы работать и как высококлассные во­енно-полевые хирурги.

В экстремальных ситуациях че­ловек, который окончил лечебный факультет любого медицинского вуза, даже терапевт, обязан делать такие операции, как аппендэк- томия, трахеостомия, операция Троянова. Обязан владеть мест­ной анестезией и блокадами, как главным средством профилактики травматического шока. Всё это (и ряд других операций) раньше вхо­дило в обязательный перечень. Не научишься - диплом не получишь! А теперь мы зачастую выпускаем врачей, которые, кроме отдельных манипуляций на эндоскопической аппаратуре вообще ничего делать не умеют. И при этом считаются (точнее, сами себя считают) хоро­шими врачами.

Ранняя узкая специализация вра­ча и в мирное время мешает делу. Ведь нередко врач-эндоскопист приступает к операции и видит, что с помощью лапароскопа вы­полнить её в полном объёме не удастся. И что он делает? Начинает лихорадочно искать, кто из коллег поможет. Зачастую заведующий эндоскопическим отделением эле­ментарную лапаротомию сделать не умеет! Таких тысячи по всей стране. А случись опять же ситуа­ция из ряда вон - в прифронтовых условиях не будет эндоскопов. Будут только скальпель и руки. И голова.

В Башкортостане сегодня по разным специальностям работают 1473 хирурга. Из них «поливалент­ных», с многопрофильной подго­товкой, только 103. Семь процентов всего! Удручающая статистика. Я справлялся у коллег в Татарста­не, в Самарской, Свердловской и Челябинской областях: картина такая же.

Считается, что уж военных-то врачей у нас готовят, как следует. Но это с какой стороны посмотреть. В качественном отношении - да, безусловно. А с количеством дело намного хуже. В 2010 г. не стало трёх военно-медицинских ин­ститутов: Саратовского, Самар­ского и Томского. Слава богу, действует Военно-медицинская академия в Петербурге. Но одной этой академии хватает лишь на то, чтобы обеспечить нужды ар­мии при локальных конфликтах и до определённого предела. Как непосредственный участник во­енных действий в Абхазии и Чечне могу сказать, что в период таких конфликтов дефицит хирургов ста­новился ощутимым. А в моменты пиковой нагрузки (например, во время боёв за Грозный) он был достаточно острым.

Ну а «если завтра война», боль­шой конфликт? Тогда достаточная численность хирургических кадров может быть достигнута едва ли не исключительно за счёт выпускни­ков гражданских институтов. В них ранее были кафедры, дававшие и общую военную подготовку, и по военно-медицинской специально­сти. Сейчас их нет. Все молодые врачи по окончании вуза, как и пре­жде, остаются военнообязанными, но раньше они были лейтенантами запаса, а теперь рядовые. У нас в университете есть профессора, которые вуз окончили лет 15 назад, они давно уже хирурги высшей квалификации - и тоже рядовые.

Для исправления этой ситуа­ции лично я могу сделать ничуть не больше, чем любой другой профессор и заведующий хирур­гической кафедрой. Но и ничуть не меньше! Сам себе я сказал: с 1 сентября 2016 г тех моло­дых хирургов, которые придут в клинику университета, мы будем в течение года обучать по про­грамме «поливалентной» хирургии. А значит, будем готовить из них и потенциально грамотных военно­полевых хирургов. Пришёл с этим предложением к ректору БГМУ профессору В.Павлову. Разговор был продуктивным, ведь Валентин Николаевич - сам превосходный практикующий хирург Он всё сразу понял и энергично поддержал.

Получив одобрение ректора, я встретился и обсудил этот вопрос с военным комиссаром Республики Башкортостан генерал-майором И.Харченко. Он обещал оказать поддержку в вопросе совместного зачёта специализации молодых врачей и готов назначить своего ответственного представителя для участия в аттестации хирургов.

В группе, приступающей с 1 сен­тября к занятиям по «полива­лентной» хирургии, людей пока будет немного. Но они по своей профессиональной жизни пройдут в качестве лидеров! А вообще, я убеждён, что такую специали­зацию для хирургов надо сделать обязательной по всей стране. В том числе, наличие или отсутствие раз­носторонней подготовки в области хирургии должно решающим об­разом учитываться при повышении квалификационной категории и при кадровых назначениях. В мирное время каждый заведующий хирур­гическим отделением должен быть только «поливалентным» специ­алистом и каждый хирург высшей категории - тоже!

Конечно, надо идти от частного примера БГМУ к общей ситуации, выходить за рамки одного вуза. У думающих молодых врачей жела­ние чему-то научиться, безусловно, есть. Им такую возможность надо дать. До 1990-х годов будущий врач, желающий достичь высот в профессии, на 6-м курсе уже проходил первичную клиническую специализацию в субординатуре по хирургии и «вялые» студенты туда просто не попадали.

Сейчас же студент на 5-м курсе говорит: «Я хочу быть эндоваску­лярным хирургом!». При этом топо­графии сосудов он просто не знает. «Я хочу быть лапароскопическим хирургом!» А сам не знает топогра­фии брюшной полости и органов. Раньше студент, желая кем-то стать, целый год отдавал себя только хирургии, а в интернатуре, уже получив диплом, закреплял свои знания. В этой связи чётко вы­сказал свою принципиальную пози­цию академик РАН А.Покровский: «Сосудистым хирургом и вообще узким специалистом имеет право стать человек, который не менее 5 лет проработал в общей хирургии»!

А ведь для возрождения прежней эффективной системы никаких особых затрат не нужно. Надо только, чтобы министр здраво­охранения России и руководство Министерства обороны при непо­средственном участии начальника Главного военно-медицинского управления подписали приказ о возврате качественных программ подготовки хирургов (равно как и других специалистов), которые в 1990-е годы кому-то захотелось ликвидировать. Это был бы важ­нейший шаг. В свою очередь, мы - профессиональное сообщество - на съездах и конференциях должны обнародовать данный почин, об­судить его. Думаю, большинство коллег поддержат и многие присо­единятся к этой инициативе, как к программе действий.

Владимир ПЛЕЧЕВ, заведующий кафедрой госпитальной хирургии БГМУ руководитель Российского федерального центра пластической абдоминальной хирургии, полковник медицинской службы, доктор медицинских наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, заслуженный врач РФ.

Уфа.